Сирийское арабское информационное агентство САНА Сирийское арабское информационное агентство САНА
Related Articles
Дамаск – САНА
03-04-2016
Вопрос: Освобождение Пальмиры, безусловно, мировая новость и, по моему мнению, еще не до конца осознанная. Важно, что это произошло после вывода основной части российских ВКС из страны. Как это происходило и на какие другие города армия планирует пойти?
Ответ: Пока эту новость не усвоили. На самом деле некоторые в мире ее осознали, но не хотят верить. Прошло два дня после освобождения Пальмиры, а ряд стран, предполагаемо вовлеченных в борьбу с терроризмом или являющихся частью международной американской коалиции, еще не объявили свою оценку. Я хочу быть ясным, режимы во Франции в Великобритании, мы от них не слышали никакого комментария.
На это есть причины: во-первых, оккупация Пальмиры террористами около года назад стала свидетельством провала коалиции, отсутствия серьезности в борьбе с терроризмом, особенно в борьбе с ИГ. Освобождение Пальмиры также происходило при поддержке России, это другой момент, показывающий их несерьезность.
Как мы этого добились? Очень просто. Во-первых, у нас было желание очистить Сирию полностью от террористов, это даже не обсуждается. Нет никаких вариантов защитить Сирию, кроме как бороться с терроризмом. Конечно, политический процесс тоже, но борьба с терроризмом это основное. И у нас есть такая воля, у сирийского народа есть такая воля, сирийская армия настроена освободить каждый регион, нас при этом поддерживают друзья – российская поддержка была основной и действенной в достижении этих результатов, поддержка наших друзей в Иране также, “Хизбалла”, других групп в Сирии, которые сражаются вместе с армией.
Конечно, после освобождения Пальмиры нужно двигаться в ближайшие районы, которые ведут к восточным частям страны, например, Дейр-эз-Зору. В то же время нужно начать работу в направлении Ракки, которая является сейчас главным оплотом ИГ.
Вопрос: Господин президент! У Сирии очень богатая история. Как Вы видите свою роль в истории вашей страны, как она на ваш взгляд будет оценена в будущем со стороны историков?
Ответ: Согласно историкам и объективности… Мы знаем, что история часто пишется неправильно и фальсифицируется… Но если предположим, что производимая оценка объективна и написанное правдиво, то могу сказать, что лучше всего смогут оценить историки и сирийский народ… Я не могу дать оценку самому себе, но могу пожелать… скажем, что я оказался первым в ряду тех, кто сохранил страну перед лицом террористической агрессии, сопровождавшейся зверствами по сути и по форме, о которой не слышали на протяжении прошлых десятилетий, а может и прошлых веков.
Во-вторых, человеком, который сохранил регион, исходя из того, что Сирия является ключевым государством в этом регионе. И если бы это государство распалось, и случилась анархия, то это затронуло бы и весь наш регион, это определенно. Вот таким бы я пожелал войти в историю.
Вопрос: То, что происходит сейчас в Сирии, бесспорно, по большей части, влияет на весь мир. Какой совет Вы дали бы главе государства, если бы оно оказалось в таком же положение, что и Сирия сегодня?
Ответ: Во-первых, я бы не желал ни одному государству, ни одному народу пройти через то, что прошла Сирия. Нам пришлось пройти нечеловеческие испытания. Однако мы живем в мире, в котором сегодня нет ни международного права, ни морали в политике. Что угодно может случиться в любом месте планеты. Но что я хочу сказать исходя из нашего опыта в Сирии, то, во-первых, это то, что любое проявление фанатизма, будь то религиозного, политического, или одержимость какой-либо идеей – разрушительно для общества. Необходимо избегать фанатизма на пути построения обществ, это долг государства, а также обязанность всех существующих элементов этого общества, и обязанность каждого гражданина. Другой момент – если случится этот, либо другой кризис в какой-либо из стран, первым делом, любой государственный деятель должен знать, что защитником страны является народ. И при выборе плана действий для разрешения кризиса необходимо, чтобы он отвечал обычаям и традициям народа, его истории, его насущным чаяниям. Решение не может приходить из-за рубежа. К тебе из-за рубежа на помощь могут прийти друзья, так как случилось сегодня: из России и Ирана. Но если нет внутренней воли и добрых отношений между народом и государством, невозможно найти разрешение.
Самый важный урок, который мы выучили, но полагаю, что мы знаем его давно, это то, что Запад нечестен. Западные страны нечестны (не искренни). Они проводят политику далекую от принципов, от международного права и ООН. На Запад нельзя полагаться при решении любой проблемы. Чем лучше у тебя друзья, тем быстрее и с наименьшими потерями достигается решение. Поэтому каждому государственному деятелю нужно уметь выбирать дружеские государства, которые будут с ним в период кризиса.
Вопрос: Рано или поздно война закончится… Однако страна может выйти из нее по-разному, измененная, и уже не будет такой, как прежде. Какой будет Сирия после войны? Какой Вы хотите ее видеть?
Ответ: Я считаю, что перемены, о которых Вы говорите, начались в течение нескольких последних лет. Вначале война стала ударом для большого числа сирийцев, и повела их в очень опасных направлениях из-за СМИ, которые придумывали истории, и из-за неспособности осознать действительность, которая была туманной. Сегодня картинка ясная, и я считаю, что изменение, которое произошло, – происходит из идеи, о которой я только что упоминал, – о том, что в, первую очередь, фанатизм невозможен в такой разнообразной стране как Сирия. У нас большое разнообразие, этническое, религиозное, общинное. Чтобы Сирия существовала, – если мы действительно хотим, чтобы она существовала, – мы должны жить друг с другом вместе, в любви – реальной, а не притворной. Мы начинаем это замечать сейчас в сирийском обществе. Я думаю, что если мы смогли преодолеть этот кризис миром, сирийское общество станет лучше с социальной точки зрения. И Сирия сможет еще лучше играть свою историческую роль, которая ей была присуща в этом регионе. И у этой роли, открытой для общества, будет влияние на другие народы, потому что – это один регион, одни люди, схожие традиции. Мы влияем друг на друга как арабские государства, как исламские государства. В этом вопросе у Сирии должна быть очень важная роль. Что касается внутри (Сирии – ред.), то это также будет иметь свое политическое отражение. Есть политические партии, которые будут участвовать, внутренний интерес будет главенствовать, а не ослепление Западом. Это основные темы, которые я вижу в Сирии после кризиса.
Вопрос: Как политик и как человек Вы каждый день наблюдаете, даже видите, как гибнут люди в Вашей стране. Многие вынуждены бежать из страны, бросают свои дома. Невозможно это не пропускать через себя. Как Вы на это реагируете как человек? И как Вы можете нести такую важную и сложную ответственность? Что и кто Вас поддерживает?
Ответ: Это совершенно верно, эту ситуацию мы переживаем ежедневно и ежечасно, когда приходит новость об убийстве невинного человека или ранении или гибели солдата в бою. Вне зависимости от того, что стало причиной гибели этого человека, ты, в первую очередь, должен думать, что происходит… Или что сейчас переживает его семья с эмоциональной точки зрения или бытовой… Или с любой другой стороны, ведь они жили с этим человеком многие годы. Эта ситуация оказывает на нас, как на сирийцев, ежедневное влияние и это очень болезненно, если честно. Но когда ты находишься на ответственном посту, то приходится трансформировать эту эмоциональную сторону и эту боль в работу… Главный вопрос к ответственному лицу в данной ситуации – что ты сделаешь, как защитить того, кто не пострадал, как защитить живых, которые, может быть, в ближайшем будущем станут жертвами… Поэтому мы видим два главных момента, которые могут привести к реальным результатам в защите страны: первый – борьба с терроризмом, и это аксиома. Второй – политическая работа с целью прекратить то, что происходит в Сирии. Сюда относятся политические переговоры, с одной стороны, и переговоры с боевиками, которые хотят вернуться в лоно государства и к нормальной жизни. В этом мы серьезно преуспели в последние два года. Остался главный вопрос в этих сложных условиях: где человеку взять силы, чтобы переносить это давление? Я говорю, в первую очередь, что, если ты занимаешь ответственный пост, то твоя реальная сила, особенно духовная и физическая, опирается, в первую очередь, на народ. Однако мы, как сирийцы, как чиновники или как граждане, в действительности, черпаем силу в семьях погибших, раненых в Сирии, потому что именно они заплатили самую высокую цену, но они, в то же время, постоянно говорят о том, что делают это ради родины. Несомненно, именно эта духовная сила этих семей позволяет тебе быть способным работать и продолжать действовать ради решения проблемы.
